О том, кто и почему устроил голодомор 1932–1933 годов в Украине, можно судить даже по одному документу. Это письмо Сталина Кагановичу от 11 августа 1932 года:

Письмо Сталина Кагановичу от 11 августа 1932 года:

Самое главное сейчас Украина. Дела на Украине из рук вон плохи. Плохо по партийной линии. Говорят, что в двух областях Украины (кажется, в Киевской и Днепропетровской) около 5-ти райкомов высказались против плана хлебозаготовок, признав его нереальным. В других райкомах обстоит дело, как утверждают, не лучше. На что это похоже? Это не партия, а парламент, карикатура на парламент. Вместо того, чтобы руководить районами, Косиор все время лавировал между директивами ЦК ВКП и требованиями райкомов и вот — долавировался до ручки. Правильно говорил Ленин, что человек, не имеющий мужество пойти в нужный момент против течения, — не может быть настоящим большевистским руководителем. Плохо по линии советской. Чубарь — не руководитель. Плохо по линии ГПУ. Реденсу не по плечу руководить борьбой с контрреволюцией в такой большой и своеобразной республике, как Украина.

Если не возьмемся теперь же за выправление положения на Украине, Украину можем потерять. Имейте в виду, что Пилсудский не дремлет, и его агентура на Украине во много раз сильнее, чем думает Реденс или Косиор. Имейте также ввиду, что в Украинской компартии (500 тысяч членов, хе-хе) обретается не мало (да, не мало!) гнилых элементов, сознательных и бессознательных петлюровцев, наконец — прямых агентов Пилсудского. Как только дела станут хуже, эти элементы не замедлят открыть фронт внутри (и вне) партии, против партии. Самое плохое это то, что украинская верхушка не видит этих опасностей.

Так дальше продолжаться не может.

Нужно:

а) взять из Украины Косиора и заменить его Вами с оставлением Вас секретарем ЦК ВКП(б);

б) вслед за этим перевести на Украину Балицкого на пост преда украинского ГПУ (или ПП Украины, так как должности преда ГПУ Украины, кажется, не существует) с оставлением его замом председателя ОГПУ, а Реденса сделать замом Балицкого по Украине;

в) через несколько месяцев после этого заменить Чубаря другим товарищем, скажем Гринько или кем-либо другим, а Чубаря сделать замом Молотова в Москве (Косиора можно сделать одним из секретарей ЦК ВКП);

г) Поставить себе целью превратить Украину в кратчайший срок в настоящую крепость СССР, в действительно образцовую республику. Денег на это не жалеть.

Без этих и подобных им мероприятий (хозяйственное и политическое укрепление Украины, в первую очередь — её приграничных районов и т. п.), повторяю — мы можем потерять Украйну."

Киеву было приказано изъять у сельского населения Украины практически весь хлеб!

Выражение «план хлебозаготовок» продержалось, кстати, до последнего советского дня. Последним, кто с тоской от своего бессилия следил за ходом хлебозаготовок в СССР, был Горбачев. Всеми делами на местах заправляли штабы (комитеты) партии – районные, городские, областные, республиканские. Так тоже было до последнего дня советской власти. Она считалась властью Советов, избранных населением, но все вершилось партийной бюрократией. Так вот, районные партийные комитеты (райкомы) Украины, получив планы хлебозаготовок, сразу увидели, что они невыполнимы, а попытки выполнения приведут к голоду. 50 райкомов решились заявить об этом вслух.

Слово «голод» не произносилось, но всем все было ясно. Это было нечто большее, чем чиновничье непослушание. По существу, это была претензия Украины на свой голос в строительстве светлого будущего. Это был вызов московской диктатуре. Что-что, а это она, как всякая диктатура, поняла мгновенно. Словами «Украину можем потерять» Сталин не только начал свое письмо, но и закончил его. Следует признать, что он посмотрел на дело глубже, чем сами украинские райкомы. Они-то, по их разумению, всего-навсего попытались честно сообщить Кремлю, как обстоят дела на местах. Можно также сказать, что это был очередной порыв к внутрипартийной демократии.

Вся история КПСС – это во многом история того, как Ленину, потом Сталину, Хрущеву и напоследок Горбачеву приходилось подавлять эти порывы. Как только Горбачев сказал: «Все, я пас!», партия – а за нею и Советский Союз – перестали существовать.

Голод в 1932–1933 годах был устроен и на Кубани, и в Поволжье, и в Казахстане, где погибла почти половина населения, но там просто изымали хлеб. Украину же голодом изнуряли для того, чтобы не потерять эту часть советской империи. Эту-то разницу и сознавал лучше всех Сталин, по должности.

Его страх был знаком всем русским царям с Петра, а по правде – всем русским людям, включая революционеров. «Имейте в виду, – писал Сталин в том письме, – что Пилсудский (глава межвоенной Польши. – РС) не дремлет… Имейте также в виду, что в Украинской компартии (500 тысяч членов – хе-хе) немало (да, немало) гнилых элементов, сознательных и бессознательных петлюровцев, наконец – прямых агентов Пилсудского. Как только дела станут хуже, эти элементы не замедлят открыть фронт внутри (и вне) партии, против партии».

Этот документ помогает лучше понять, почему большевистский террор, длившийся с 1918 года, резко усилился в 1937-м. Страну сковывали страхом, чтобы она не рассыпалась. Во время войны террором гнали в бой, террором удерживали тыл. Так обеспечивалось послушание миллионов. Менялись формы и накал террора, но не его смысл. Послушание и еще раз послушание! Почти до последнего советского дня исключение из партии более-менее ответственного чиновника означало его гражданскую смерть. Даже при Горбачеве в дни заседаний бюро обкомов партии у подъездов дежурили машины скорой помощи на случай, если кого-то из свежеисключенных тут же хватит инфаркт.

https://echo.msk.ru/blog/svoboda_org/2088694-echo/

25 декабря 2009 года, в ходе расследования этого уголовного дела Главным следственным управлением СБУ, было возбуждено новое уголовное дело в отношении советских и партийных руководителей — И. В. Сталина, В. М. Молотова, Л. М. Кагановича, П. П. Постышева, С. В. Косиора, В. Я. Чубаря и М. М. Хатаевича по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 442 УК Украины. Апелляционный суд Киева, рассматривавший это дело в январе 2010 года, подтвердил выводы следователей СБУ об организации на территории УССР геноцида украинской национальной группы, то есть искусственного создания жизненных условий, рассчитанных на её частичное физическое уничтожение. Суд констатировал, что обвиняемые совершили вменяемое им преступление, и закрыл уголовное дело в связи с их смертью.