поэт

Родился на Дону в станице Усть-Медведицкой (ныне г. Серафимович Волгоградской области) в учительской семье. Детские годы провёл на Азовском море в городах Мариуполе и Бердянске, а затем в Донбассе. Здесь после средней школы три года учился на филологическом факультете Луганского и Николаевского педагогических институтов. Побывал на крупных железнодорожных стройках Дальнего Востока и Крайнего Севера, где работал около двенадцати лет в топографическом отряде, потом нормировщиком, экономистом, затем администратором и заведующим литературной частью театра. (В 1937 году был необоснованно репрессирован как сын врага народа и более десяти лет провёл в лагерях). В 1949 году переехал на Волгу в г. Бор Горьковской области. Работал около десяти лет инженером леспромхоза, затем председателем горплана Борского горисполкома. Часто бывал в керженских и ветлужских лесах, писал свою первую книгу "Сторонка лесная", посвящённую людям и природе лесного Заволжья. В октябре 1958 года был принят в члены Союза писателей СССР. С 1959 по 1961 год учился в Москве на Высших литературных курсах при Литературном институте имени А.М. Горького. Ответственный секретарь Горьковской писательской организации в 1960 - 70 годах. Избирался депутатом Горьковского областного Совета народных депутатов трудящихся. Автор поэтических сборников: "Сторонка лесная", "Ветер с Волги", "Крутизна", "Тропка" и многих других. Скончался в одной из московских больниц. В РАЙОННОЙ ЧАЙНОЙ   Пусть критик сморщится печально, Но у меня заведено  Сидеть порой в районной чайной, Где чаю нет, где пьют вино.    Хоть я совсем не завсегдатай И не любитель злачных мест, Её уют и гул крылатый Мне нипочём не надоест.   Я сяду там, где оживлённей, Я выпить тоже закажу И сразу в курс всех дел районных Без приглашения вхожу.   Здесь и поэзия, и проза Живут под крышею одной. Вон поднимает предколхоза  Тост с окончаньем посевной.   Вон после дальнего маршрута Шофёр, весёлая душа, С устатку требует вермýта, Все ударенья сокруша.   А рядом, взглядом долгим-долгим Уставясь в точку и ворча, Какой-то деятель из торга Всё обмывает «строгача».   Ну что ж, быть может, и бездельник И сплетник затесались тут, Но сколько замечаний дельных Здесь, не стесняясь, выдают!   Конечно, если не привык ты, Тебя на миг смутят, ей-ей, ПОДОЖОК Сергею Афоньшину   От Рустая и до Макария Сколько раз ты ходил пешком, Сколько раз в пути разговаривал Лишь с берёзовым подожком.   Больше не с кем ведь – отыщи его, Собеседника в том краю, Где глухая тропа Батыева Не спешит привести к жилью.   Где кордоны в сторонке держатся, Деревень по соседству нет, И лишь синие плёсы Керженца Рассиялись на белый свет.   Выходил к ним, и было радостно, И прощалась душа с тоской, И на миг озаряла радуга Край русалочий, колдовской.   Пусть и были тропинки трудные, Ты шагал себе прямиком Да шептался порой со спутником  – С тем берёзовым подожком.   Ты открой мне, открой заветное: А не он ли в беседах тех Подсказал тебе сказки светлые, Что сегодня звучат для всех?   НИЖЕГОРОДСКИЕ ПОЭТЫ   Никем покуда не воспета Моя родня, моя семья  – Нижегородские поэты, Оки и Волги сыновья.   А, право, жаль… С какою силой К семье большой и дружной той Меня позвал Борис Корнилов Своею песней молодой.   Обитель волжского Парнаса К себе манила на порог Шестериковским сочным басом, Раздумьем пильниковских строк.   Меня, как близкого по духу, Вводили в лоно той семьи Нил Бирюков и Федя Сухов  – Друзья-наставники мои.   А рядом по крутым ступеням Держали сверстники маршрут, Которых средним поколеньем, Как и меня, теперь зовут.   Бывал порой в оценках резок,  Придирчив горьковский Парнас, Но мы росли, и рос подлесок, Что обгоняет нынче нас.   За этот рост, За помощь эту, За строгость к суетным словам, Нижегородские поэты, Спасибо вам, спасибо вам!   Я всем: удачей, строчкой нужной  Обязан вам, моя родня,  – Друзья по духу и оружью, По главной линии огня.                                                                                   (1970)     Бугровское кладбище - 9 участок   НИЖЕГОРОДСКИЕ ПОЭТЫ   Никем покуда не воспета Моя родня, моя семья  – Нижегородские поэты, Оки и Волги сыновья.   А, право, жаль… С какою силой К семье большой и дружной той Меня позвал Борис Корнилов Своею песней молодой.   Обитель волжского Парнаса К себе манила на порог Шестериковским сочным басом, Раздумьем пильниковских строк.   Меня, как близкого по духу, Вводили в лоно той семьи Нил Бирюков и Федя Сухов  – Друзья-наставники мои.   А рядом по крутым ступеням Держали сверстники маршрут, Которых средним поколеньем, Как и меня, теперь зовут.   Бывал порой в оценках резок,  Придирчив горьковский Парнас, Но мы росли, и рос подлесок, Что обгоняет нынче нас.   За этот рост, За помощь эту, За строгость к суетным словам,