Ча́рли (Чарльз) Па́ркер (англ. Charles (Charlie) "Bird" Parker, Jr., 29 августа 1920 — 12 марта 1955) — американский джазовый саксофонист и композитор, один из основателей стиля бибоп.

Чарли Паркер, наряду с Луи Армстронгом и Дюком Эллингтоном, считается одним из самых влиятельных музыкантов в истории джаза.

Картина Бертольда Фауста «Пташка», 1989

Биография

Чарли Паркер родился в городе Канзас-Сити, штат Канзас, а вырос опять же в городе Канзас-Сити, но уже другого штата — штата Миссури. Он был единственным ребёнком Чарльза и Эдди Паркер. Чарли Паркер начал играть на саксофоне в 11 лет, а в 14 лет он уже играл в школьном ансамбле, одалживая инструмент в школе. Отец Чарли появлялся в семье редко, но все равно оказал некоторое влияние в музыкальном плане — он был пианистом, танцором и певцом в цирке. Позже он работал то официантом, то поваром на железной дороге, в то время как мать Чарли работала в местном отделении Вестерн Юнион.

В конце 1930-х Паркер начал заниматься саксофоном усерднее. В течение этого периода он освоил основные принципы импровизации и развил некоторые идеи предшествовавшие бибопу. В интервью Полу Дезмонду Чарли Паркер сказал, что в течение 3-4 лет он занимался на саксофоне по 15 часов в день. Бесспорно, что значительное влияние на Паркера оказали биг-бенды Каунта Бейси и Бенни Мотена. Чарли играл в местных бендах, которые выступали в джаз-клубах Канзас-Сити и его окрестностях. Он совершенствовал свою технику под руководством Бастера Смита (альт-саксофониста, известного так же как Профессор Смит) В 1938 году Паркер играл вместе с пианистом Джеем МакШенном, который руководил так называемым терретори-бенд — танцевальным ансамблем, выступавшим в ночных клубах и других заведениях на юго-западе США. Ансамбль также ездил на гастроли в Нью-Йорк и Чикаго. Свою первую профессиональную запись Паркер сделал именно с ансамблем МакШенна. Ещё в подростковом возрасте Паркер пристрастился к морфию, пока лежал в больнице после автокатастрофы. Впоследствии это пристрастие переросло в героиновую зависимость, от которой он не мог избавиться всю свою жизнь и которая, в конечном счете, стала причиной его смерти.

В 1939 году Паркер переехал в Нью-Йорк, чтобы продолжить карьеру музыканта. Но в Нью-Йорке ему приходилось зарабатывать не только музыкой. Он подрабатывал посудомойщиком за 9 долларов в неделю в заведении Джиммиз Чикен Шак, где часто выступал Арт Тейтум. В 1942 году Чарли ушел из ансамбля МакШенна, чтобы играть в оркестре Эрла Хайнса, где он познакомился с трубачом Диззи Гиллеспи. Впоследствии Чарли и Диззи долгое время работали в дуэте. К сожалению, начало карьеры Паркера и формирование нового стиля бибоп осталось практически незадокументированным, по причине забастовки Американской Федерации Музыкантов в 1942—1943 годах. В этот период практически не делалось новых записей. Чарли Паркер присоединился к группе молодых музыкантов, которые играли в клубах Гарлема, таких как Кларк Монроуз Аптаун Хаус и Минтон Плейхаус. В числе этих юных музыкальных возмутителей были Диззи Гиллеспи, пианист Телониус Монк, гитарист Чарли Крисчиан и барабанщик Кенни Кларк. Позиция бопперов по поводу направления развития джаза была сформулирована в знаменитой фразе приписываемой Монку: «Мы хотели музыку, которую „они“ не смогут сыграть»."Они" — это белые руководители оркестров, которые переняли манеру свинга у чернокожих и зарабатывали на этой музыке хорошие деньги. Чарли Паркер и его единомышленники выступали в заведениях на 52 Улице, таких как Три Дюшес и Оникс. В Нью-Йорке Чарли учился музыке у известного в то время композитора и аранжировщика Мори Дойтча.

В одном интервью 50-х годов ХХ века Паркер вспоминал, как в одну из ночей 1939 года он играл «Cherokee» с гитаристом Уильямом «Бидди» Флитом. И внезапно Чарли Паркеру в голову пришла идея о том, как можно разнообразить свои соло. Впоследствии это открытие стало наиболее значимой инновацией в джазовой музыке. Чарли понял что, используя все двенадцать звуков хроматической гаммы можно направить мелодию в любую тональность, что нарушало некоторые принципы привычного построения джазовых соло. На раннем этапе становления бибопа этот стиль был раскритикован многими признанными джазменами эпохи свинга, который не слишком жаловали своих молодых коллег. Бопперы в ответ называли подобных традиционалистов «moldy figs» — что означает «заплесневелый пустяк» или «заплесневелые формы». Однако, некоторые музыканты старой школы, такие как Коулмен Хокинс и Бенни Гудман были настроены более позитивно по отношению к новому стилю и даже участвовали в джемах и студийных записях вместе с молодыми представителями нового направления.

По причине двухгодичного запрета (с 1942 по 1944 года) на производство любых коммерческих записей очень многое из раннего периода становления бибопа не было запечатлено на аудиозаписях. В результате новая музыка была представлена в радиоэфире в очень скромных масштабах и бопперы не имели широкого признания аудитории вплоть до 1945 года. Запрет на записи был снят и Чарли Паркер вместе с Диззи Гиллеспи, Максом Роучем и Бадом Пауэллом как будто в одно мгновение перевернули весь джазовый мир. Одно из их первых (и возможно величайших) выступлений малым составом было переиздано в 2005 году: «Концерт в Нью-Йорк Таун Холл.22 июня 1945 года». Бибоп вскоре получил широкое признание, как среди музыкантов, так и среди меломанов.

26 ноября 1945 года Паркер сделал запись для лейбла «Савой», которая преподносилась как «величайшая джазовая сессия всех времен». Среди пьес записанных во время этой сессии были «Ko-Ko» и «Now’s the Time».

Вскоре после всех этих событий, группа Чарли и Диззи отправилась в безуспешный тур по Америке, который оканчивался в Лос-Анджелесе в клубе Билли Бергз. Большая часть оркестра вернулась в Нью-Йорк, но Паркер остался в Калифорнии, обменяв свой авиабилет на дозу героина. Он испытывал большие трудности с наркотиками и алкоголем в Калифорнии, в конечном счете, угодив на полгода в государственную психиатрическую лечебницу Камарильо.

Пристрастие Паркера к героину послужило причиной срывов его выступлений и в конечном итоге потери стабильного заработка. Он стал часто зарабатывать при помощи «баскинга» — уличного выступления, когда музыкант играет, а прохожие вознаграждают его труды по своему желанию. Когда денег на наркотики не хватало, Паркер не стеснялся занимать у своих коллег музыкантов и поклонников, или просто закладывал саксофон в ломбард. Организаторам его концертов все чаще приходилось выкупать его инструмент перед самым выступлением. Употребление героина было почти повсеместным в джазовой среде, и достать наркотик не составляло особого труда.

Несмотря на то, что Чарли Паркер создавал неповторимые шедевральные записи в этот период, его поведение становилось все более невыносимым. Когда он переехал в Калифорнию, наркотики стало сложнее доставать, так как они не были также широко распространенны как в Нью-Йорке. Поэтому Паркер начал много пить, чтобы компенсировать отсутствие героина. Запись для лейбла «Диал» от 29 июля 1946 года стала наглядным примером его состояния. До сессии Паркер выпил кварту виски. В треке «Max Making Wax» Паркер пропустил первые два такта первого хоруса. Когда же он, наконец, вступил, стало понятно, что он еле стоит на ногах, и при записи следующего трека «Lover Man» продюсеру Россу Расселу пришлось поддерживать Паркера, чтобы он не упал. В треке «Bebop»(последнем записанном в этот вечер треке) Паркер уверенно сыграл первые восемь тактов своего соло, однако, на следующих восьми тактах Паркер стал испытывать трудности, и тогда разъяренный Говард МакГи, который был трубачом на этой сессии, заорал на Паркера, чтобы тот продолжал играть. Но, например, Чарльз Мингус считал записанную в тот раз версию «Lover Man» одной из лучших паркеровских записей, несмотря на все её недостатки. Тем не менее, Чарли Паркер не любил эту запись и так и не смог простить Россу Расселлу того, что запись все-таки была опубликована. Позже Паркер перезаписал её для лейбла «Verve» в 1951 году. Когда Паркер выписался из психиатрической больницы, он чувствовал себя выздоровевшим и обновленным и сделал несколько выступлений и записей, которые считаются одними из лучших за всю его карьеру. Он принял Ислам, став приверженцем ахмадийского движения в Америке. Перед отъездом из Калифорнии он записал тему «Relaxin' at Camarillo» в честь своего лечения в госпитале. Он вернулся в Нью-Йорк, вновь сел на иглу и сделал несколько записей для лейблов «Savoy» и «Dial», которые стали апогеем творчества Паркера. Большинство этих записей было сделано с так называемым «классическим квинтетом», включавшим в себя трубача Майлса Дэвиса и барабанщика Макса Роуча.